По­че­му 100 лет на­зад рух­ну­ла юве­ли­р­ная им­пе­рия Кар­ла Фа­бер­же и как бренд Fabergé ушел от Ви­к­то­ра Век­сель­бер­га в Юж­ную Аф­ри­ку — в рас­сле­до­ва­нии Forbes Life

Ра­бо­ты юве­ли­р­ной фи­р­мы Фа­бер­же устой­чи­во рас­тут в це­не уже сто лет. Фа­бер­же — иде­аль­ная арт-ин­ве­сти­ция с га­ран­ти­ро­ван­ной вы­со­кой до­ход­но­стью для дол­го­сроч­ных и крат­ко­сроч­ных вло­же­ний. По­след­ние 10 лет про­из­ве­де­ния ис­кус­ства кон­ца XIX — на­ча­ла XX ве­ка поль­зу­ют­ся ажи­о­та­ж­ным спро­сом на аук­ци­о­нах и яр­мар­ках. Но на­след­ни­ки зна­ме­ни­той юве­ли­р­ной фа­ми­лии не по­лу­ча­ют от про­даж ни­че­го. Что раз­ру­ши­ло ле­ген­дар­ную юве­ли­р­ную фи­р­му? Ко­му при­на­д­ле­жит все­ми­р­но из­ве­ст­ный бренд се­год­ня? Ка­кой де­ло­вой ин­те­рес был у Ви­к­то­ра Век­сель­бер­га F 9, ко­г­да он ку­пил кол­лек­цию Фа­бер­же у се­мьи Форбс и от­крыл пять лет на­зад му­зей в Шу­ва­ло­в­ском двор­це в Санкт-Пе­тер­бур­ге?

Фа­бер­же бе­жал. «Фа­бер­же» остал­ся

Сен­тябрь 1918 го­да. Пет­ро­град. Все сме­ша­лось в до­ме на Боль­шой Мор­ской, 24. Его вла­де­лец — 72-лет­ний при­двор­ный юве­лир Карл Фа­бер­же — со стар­шим сы­ном Ев­ге­ни­ем спе­ш­но со­би­ра­ют ве­щи. За ок­на­ми слы­шат­ся вы­стре­лы, а в дверь не­пре­ры­в­но зво­нят: кли­ен­ты в па­ни­ке не­сут Фа­бер­же на хра­не­ние дра­го­цен­но­сти.

До пуб­ли­ка­ции де­кре­та ВЦИКа «Об от­ме­не част­ной соб­ствен­но­сти на не­дви­жи­мость в го­ро­дах» оста­ет­ся не­сколь­ко ме­ся­цев. Карл Фа­бер­же не бу­дет до­жи­дать­ся при­хо­да экс­про­при­а­то­ров. Вла­де­лец со­сто­я­ния в ми­л­ли­о­ны дол­ла­ров бе­жит в Ев­ро­пу под ви­дом ку­рье­ра.

В Ев­ро­пе уже жи­вут су­пру­га, не­ве­ст­ки, шесть вну­ков и сын Ни­ко­лай. Трое дру­гих сы­но­вей, Ага­фон, Ев­ге­ний и Алек­сан­др, вре­мен­но оста­ют­ся в Пет­ро­гра­де, пы­та­ясь спа­сти фи­р­му от кра­ха.

Од­на­ко бе­г­ство ста­ло для Кар­ла Фа­бер­же не спа­се­ни­ем, а тра­ге­ди­ей. Он ски­тал­ся по ми­ру, а из боль­ше­ви­ст­ской Рос­сии при­хо­ди­ли стра­ш­ные из­ве­стия: до­ма, да­ча, ма­га­зи­ны и ма­стер­ские раз­гра­б­ле­ны, иму­ще­ство и дра­го­цен­но­сти по­хи­ще­ны, сред­не­го сы­на Ага­фо­на два­ж­ды аре­сто­вы­ва­ли и са­жа­ли в тюрь­му.

Со­сто­я­ние се­мьи Фа­бер­же та­я­ло, а с ним — здо­ро­вье гла­вы фи­р­мы. Без сво­ей фи­р­мы Карл Фа­бер­же смог про­жить толь­ко два го­да.

Не толь­ко яй­ца­

Се­год­ня из­ве­ст­но по­ряд­ка 250 000 пред­ме­тов, со­з­дан­ных юве­ли­р­ной фи­р­мой Фа­бер­же за 45 лет (1872–1917). Карл Фа­бер­же был и ху­до­ж­ни­ком, и ге­м­мо­ло­гом, и ре­став­ра­то­ром. Но глав­ный его та­лант — пред­при­ни­ма­тель­ский: Фа­бер­же со­брал во­круг се­бя луч­ших ху­до­ж­ни­ков сво­е­го вре­ме­ни. В об­щей сло­ж­но­сти у не­го ра­бо­та­ло 500 че­ло­век от про­дав­цов до бух­гал­те­ров. Это бы­ла огро­м­ная юве­ли­р­ная им­пе­рия, вклю­ча­ю­щая ма­стер­ские, ди­зайн-сту­дии, ма­га­зи­ны и фи­ли­а­лы (в Москве с 1887 го­да, в Одес­се с 1890 го­да, в Лон­до­не с 1903 го­да и в Ки­е­ве с 1905-­го).

Дом Фа­бер­же про­из­во­дил бри­л­ли­ан­то­вые ди­а­де­мы и пор­т­си­га­ры, пе­р­ст­ни и серь­ги, сто­ло­вое се­реб­ро и икон­ные окла­ды. В ма­стер­ских Фа­бер­же тру­ди­лись и ма­сте­ра-ка­м­не­ре­зы, со­з­да­вав­шие objets de fantaisie, фи­гур­ки жи­во­т­ных и лю­дей, вы­пол­нен­ные из цель­ных кус­ков ка­м­ня и в сло­ж­ных тех­ни­ках эма­ли и фло­рен­тий­ской мо­за­и­ки.

Ма­га­зин Фа­бер­же в Санкт-Пе­тер­бур­ге. 1910 Getty Images

Но се­го­д­ня го­во­рим «Фа­бер­же» — под­ра­зу­ме­ва­ем «яй­ца»: де­ко­ра­тив­ные пас­халь­ные яй­ца Фа­бер­же со­з­да­вал в про­мы­ш­лен­ных ко­ли­че­ствах. Ма­лень­кие изя­щ­ные яй­ца-бре­ло­ки раз­ли­ч­ных фа­со­нов и от­дел­ки, дра­го­цен­ные ку­ло­ны, ко­то­рые ве­ша­ли на шею, на по­яс, на бро­ши, со­би­ра­ли в оже­ре­лья. Князь Фе­ликс Юсу­пов вспо­ми­нал, как «на ба­лах яй­ца Фа­бер­же де­сят­ка­ми рас­сы­па­лись по свер­ка­ю­ще­му пар­кет­но­му по­лу». А по вос­по­ми­на­ни­ям моск­ви­чей, в 1950-е го­ды ан­ти­к­вар­ный ма­га­зин на Ар­ба­те был бук­валь­но за­ва­лен яй­ца­ми Фа­бер­же.

Фе­ти­шем юве­ли­р­ные яй­ца сде­ла­ла им­пе­ра­тор­ская се­мья. Пер­вое яй­цо с сюр­при­зом «Ку­роч­ка» бы­ло за­ка­за­но им­пе­ра­то­ром Алек­сан­дром III как пас­халь­ный по­да­рок им­пе­ра­три­це Ма­рии Фе­до­ро­в­не в 1885 го­ду. По­след­нее до­де­лан­ное (к 1917 го­ду оста­лись еще два не­за­вер­шен­ных) им­пе­ра­тор­ское пас­халь­ное яй­цо — «Ор­ден Свя­то­го Геор­гия», со­з­дан­ное в 1916 го­ду из зо­ло­та, се­ре­бра, ко­сти, гор­но­го хру­ста­ля. (И пе­р­вое, и по­след­нее яй­ца вы­став­ле­ны сей­час в Му­зее Фа­бер­же в Шу­ва­ло­в­ском двор­це в Санкт-Пе­тер­бур­ге.)

И­м­пе­ра­тор­ски­ми на­зы­ва­ют яй­ца, по­да­рен­ные рос­сий­ски­ми им­пе­ра­то­ра­ми Алек­сан­дром III и Ни­ко­ла­ем II сво­им су­пру­гам и ма­те­рям. На дан­ный мо­мент из 50 им­пе­ра­тор­ских яиц из­ве­ст­но ме­сто­на­хо­ж­де­ние лишь со­ро­ка трех.

По­ми­мо им­пе­ра­тор­ских фи­р­ма Фа­бер­же де­ла­ла и рос­ко­ш­ные пас­халь­ные яй­ца по за­ка­зам дру­гих зна­чи­мых кли­ен­тов: ку­п­чи­хи Вар­ва­ры Кельх (7 яиц), по од­но­му пас­халь­но­му яй­цу фи­р­ма Фа­бер­же вы­пол­ни­ла для кня­зя Фе­ли­к­са Юсу­по­ва, гер­цо­ги­ни Кон­су­э­ло Маль­бо­ро, ба­ро­на Ро­т­шиль­да и не­ф­те­про­мы­ш­лен­ни­ка Но­бе­ля.

Как Ви­к­тор Век­сель­берг ку­пил луч­шее част­ное со­бра­ние Фа­бер­же

2018 год, Москва. На Пет­ро­в­ке, 10, в не­сколь­ких ша­гах от до­ма, где до ре­во­лю­ции ра­бо­тал мос­ко­в­ский ма­га­зин Фа­бер­же, от­крыт юве­ли­р­ный бу­тик се­ти Louvre, один из двух ма­га­зи­нов, остав­ший­ся от се­ти из 12 бу­ти­ков. В луч­шие вре­ме­на, не­сколь­ко лет на­зад, ко­г­да фла­г­ман­ский бу­тик Louvre ра­бо­тал в оте­ле Ritz Carlton, там про­да­ва­лись из­де­лия под брен­дом Fabergé. Вла­дель­цем се­ти Louvre то­г­да был кол­лек­ци­о­нер ан­ти­к­ва­ри­а­та, пред­при­ни­ма­тель Вла­ди­мир Во­рон­чен­ко. Се­год­ня Во­рон­чен­ко — ди­рек­тор Му­зея Фа­бер­же в Шу­ва­ло­в­ском двор­це в Санкт-Пе­тер­бур­ге, пред­се­да­тель прав­ле­ния фон­да «С­вязь вре­мен», ос­но­ван­но­го Ви­к­то­ром Век­сель­бер­гом в 2004 го­ду по­с­ле по­ку­п­ки кру­п­ней­ше­го в ми­ре со­бра­ния Фа­бер­же у се­мьи Форбс.

По­ку­пая пред­мет за пред­ме­том на про­тя­же­нии 30 лет, Мал­кольм Форбс со­брал луч­шую кол­лек­цию Фа­бер­же. Ее цен­ность в том, что в ней пред­став­ле­ны все на­прав­ле­ния юве­ли­р­но­го ис­кус­ства Фа­бер­же.

Ко­ро­на­ци­он­ное яй­цо, 1897 год куль­тур­но-и­сто­ри­че­ский фонд «С­вязь вре­мен». Му­зей Фа­бер­же в Санкт-Пе­тер­бур­ге

По­с­ле смер­ти Мал­коль­ма Фор­б­са его сы­но­вья ре­ши­ли про­дать со­бра­ние: сна­ча­ла ушли 20 пред­ме­тов, за­тем еще 70, а по­том все, что от не­го оста­лось.

Фи­наль­ные тор­ги кол­лек­ции Фа­бер­же из со­бра­ния Мал­коль­ма Фор­б­са на аук­ци­о­не Sotheby’s в Нью-Йор­ке бы­ли на­з­на­че­ны на 20–21 ап­ре­ля 2004 го­да. Ка­ж­дый кол­лек­ци­о­нер Фа­бер­же счел сво­им дол­гом за­ре­ги­стри­ро­вать­ся на этот аук­ци­он.

Од­на­ко за два ме­ся­ца до тор­гов Sotheby’s объ­явил об их от­ме­не. При­чи­на — по­ку­п­ка всей кол­лек­ции рос­сий­ским биз­не­сме­ном Ви­к­то­ром Век­сель­бер­гом. Для аук­ци­он­но­го до­ма с 250-лет­ней ис­то­ри­ей со­бы­тие не­слы­хан­ное, как и для ми­ро­во­го аук­ци­он­но­го ры­н­ка. «Это аб­со­лют­но ис­клю­чи­тель­ное ре­ше­ние», — при­з­нал пре­зи­дент и ге­не­раль­ный ди­рек­тор Sotheby’s Holdings Inc. Билл Ру­прехт.

Су­м­ма по­ку­п­ки офи­ци­аль­но не объ­яв­ле­на, экс­пе­р­ты ры­н­ка го­во­рят о $100–120 млн.

В лю­бом слу­чае це­на ока­за­лась до­ста­точ­ной, что­бы убе­дить Sotheby’s от­ме­нить тор­ги. Рас­став­шись с ми­л­ли­о­на­ми дол­ла­ров, Век­сель­берг при­об­рел бо­лее 200 пред­ме­тов и стал об­ла­да­те­лем са­мо­го зна­чи­мо­го в ми­ре со­бра­ния из­де­лий Фа­бер­же. И вто­рой — по­с­ле Му­зеев Мос­ко­в­ско­го Кре­м­ля — кол­лек­ции им­пе­ра­тор­ских пас­халь­ных яиц.

«Век­сель­берг спас хре­сто­ма­тий­ную кол­лек­цию му­зей­но­го уро­в­ня от рас­пы­ле­ния, со­хра­нив ее це­ло­ст­но­сть», — рас­ска­за­ла Та­тья­на Мун­тян, хра­ни­тель кол­лек­ции Фа­бер­же Му­зеев Мос­ко­в­ско­го Кре­м­ля.

Как и Мал­кольм Форбс, дол­гие го­ды бес­плат­но вы­став­ляв­ший в Нью-Йор­ке свое со­бра­ние, Ви­к­тор Век­сель­берг не спря­тал со­кро­ви­ща. Де­вять лет кол­лек­ция пу­те­ше­ство­ва­ла по му­зе­ям Рос­сии и ми­ра — от Му­зеев Мос­ко­в­ско­го Кре­м­ля до Му­зеев Ва­ти­ка­на и На­ци­о­наль­но­го му­зея Ин­дии. По­бы­ва­ла в Нью-Йор­ке, Бер­ли­не, Ри­ме, Мо­на­ко, Де­ли, Дуб­ро­в­ни­ке, ита­льян­ском Ба­ри, ра­зу­ме­ет­ся, и в Рос­сии — от Моск­вы до Хан­ты-Ман­сий­ска. В глу­бин­ке кол­лек­ция вы­з­ва­ла стра­ш­ный ажи­о­таж.

Пер­м­ские пе­н­си­о­не­ры, же­лая по­пасть на вы­став­ку, чуть не сло­ма­ли две­ри му­зея.

Пять лет на­зад от­кры­лась по­сто­ян­ная экс­по­зи­ция — Му­зей Фа­бер­же в Пе­тер­бур­ге, в спе­ци­аль­но пе­ре­стро­ен­ном для этой це­ли Шу­ва­ло­в­ском двор­це.

Воз­мо­ж­но, по­ку­пая кол­лек­цию Фор­б­са, Ви­к­тор Век­сель­берг ру­ко­вод­ство­вал­ся не толь­ко аль­тру­и­сти­че­ски­ми це­ля­ми. В 2007 го­ду из-­за прав на то­вар­ный знак Fabergé пе­ре­с­со­ри­лись вла­де­лец СУАЛа (Си­би­р­ско-Ураль­ская алю­ми­ни­е­вая ко­м­па­ния поз­же ста­ла ча­стью «Рус­ско­го алю­ми­ния») Ви­к­тор Век­сель­берг и бы­в­ший ди­рек­тор СУАЛа, юж­но­а­ф­ри­кан­ский биз­нес­мен Брай­ан Ги­л­бер­т­сон. Пра­ва на Fabergé Limited оста­лись за Брай­а­ном Ги­л­бер­том. Ма­га­зи­ны Fabergé Limited от­кры­лись не толь­ков цен­т­ре Лон­до­на, но и по все­му ми­ру. А сеть рос­сий­ских юве­ли­р­ных бу­ти­ков Louvre от­ка­за­лась от дис­три­бу­ции укра­ше­ний Fabergé.

Как по­лу­чи­лось, что пра­ва на Fabergé не при­на­д­ле­жат по­то­м­кам се­мьи Фа­бер­же и пе­ре­хо­дят из рук в ру­ки?

Са­к­во­яж и шесть че­мо­да­нов с со­кро­ви­ща­ми

На­ка­ну­не бе­г­ства из Пет­ро­гра­да Карл Фа­бер­же под­стра­хо­вал­ся — по край­ней ме­ре, он так ду­мал. Свой боль­шой дом с мас­сив­ным фа­са­дом, об­ли­цо­ван­ным се­ро-ро­зо­вым и крас­ным гра­ни­том, где се­мья Фа­бер­же про­жи­ла 18 лет, Карл пе­ре­дал в бес­плат­ную арен­ду швей­ца­р­ской мис­сии.

Это бы­ло ра­зу­м­но: в мар­те 1918 го­да со­вет­ская власть из­да­ла де­крет о за­щи­те соб­ствен­но­сти ино­стран­цев. А в до­ме Фа­бер­же хра­ни­лись дра­го­цен­но­сти се­мьи и кли­ен­тов. Со­хра­нив­ша­я­ся опись оце­ни­ва­ет ве­щи в 1 603 614 руб­лей зо­ло­том в це­нах 1917 го­да (по се­го­д­ня­ш­не­му кур­су 825,6 млн руб­лей). Но об этом кро­ме Кар­ла и Ев­ге­ния Фа­бер­же знал лишь кас­сир мис­сии по фа­ми­лии Ци­м­мер­ман. Дра­го­цен­но­сти бы­ли упа­ко­ва­ны в боль­шой са­к­во­яж и по­ме­ще­ны в блин­ди­ро­ван­ную (бро­ни­ро­ван­ную) ко­м­на­ту с не­ме­ц­ким сейф-­ли­ф­том «Ар­н­хайм», са­мым на­де­ж­ным в ми­ре. В этот же сейф Фа­бер­же сло­жил и шесть че­мо­да­нов с се­мей­ны­ми ве­ща­ми.

За хра­не­ние ве­щей в сво­ем же до­ме Фа­бер­же еже­ме­сяч­но пла­тил швей­ца­р­цам 1% от их сто­и­мо­сти и да­же со­ста­вил фор­маль­ную рас­пис­ку на су­м­му 100 000 руб­лей. Бы­ла и вто­рая рас­пис­ка с пе­реч­нем дра­го­цен­но­стей и их эс­ки­за­ми, по ко­то­рой мо­ж­но и сей­час от­сле­жи­вать ве­щи на ан­ти­к­вар­ном ры­н­ке.

В до­ме по­се­ли­л­ся швей­ца­р­ский по­сол Эду­ард Одье, что ка­за­лось Фа­бер­же впол­не на­де­ж­ной за­щи­той. По­с­ле тя­же­ло­го ра­не­ния Ле­ни­на и убий­ства гла­вы СК Ури­ц­ко­го 30 ав­гу­ста 1918 го­да был объ­яв­лен крас­ный тер­рор. Фа­бер­же бе­жал. А уже че­рез ме­сяц швей­ца­р­ский по­сол рас­по­ря­ди­л­ся пе­ре­не­сти все свои че­мо­да­ны, а та­к­же ве­щи Фа­бер­же, вклю­чая са­к­во­яж с дра­го­цен­но­стя­ми, в по­соль­ство Но­р­ве­гии, на Мой­ку, 42.

На сле­ду­ю­щую же ночь все ве­щи и дра­го­цен­но­сти Фа­бер­же бы­ли укра­де­ны из нор­ве­ж­ско­го по­соль­ства.

Че­рез две не­де­ли Швей­ца­рия разо­р­ва­ла ди­п­ло­ма­ти­че­ские от­но­ше­ния с Со­вет­ской Рос­си­ей, и гос­по­дин Одье бла­го­по­луч­но от­был на ро­ди­ну.

Ко­г­да че­ки­сты-­экс­про­при­а­то­ры на­ко­нец до­шли до до­ма Фа­бер­же на Мор­ской, един­ствен­ное, что они оста­ви­ли в це­ло­сти и со­хран­но­сти, — сейф-­лифт «Ар­н­хайм». Не смо­г­ли от­крыть. Со­кро­ви­ща из са­к­во­я­жа Фа­бер­же так и не на­шлись. Но не­ко­то­рые ве­щи ино­г­да по­яв­ля­ют­ся на ан­ти­к­вар­ном ры­н­ке (на­при­мер, па­пи­рос­ник из двух­цвет­но­го зо­ло­та с са­п­фи­ро­вой за­сте­ж­кой) — и тут же ис­че­за­ют.

Бо­лее 50 лет по­то­м­ки се­мьи Фа­бер­же до­би­ва­лись ко­м­пе­н­са­ции от швей­ца­р­ских вла­стей, но про­и­г­ра­ли все ис­ки и в 1970-х го­дах по­лу­чи­ли окон­ча­тель­ный от­каз.

Исто­рия с са­к­во­я­жем ста­ла лишь на­ча­лом тра­ги­че­ско­го кру­ше­ния фи­р­мы. Боль­ше­ви­ки изъ­я­ли все цен­но­сти из пе­т­ро­гра­д­ско­го и мос­ко­в­ско­го ма­га­зи­нов, скла­дов, ма­стер­ских и фаб­рик. В это же са­мое вре­мя ан­ти­к­вар­ные ры­н­ки Ев­ро­пы бы­ли за­ва­ле­ны вы­ве­зен­ны­ми из Рос­сии дра­го­цен­но­стя­ми Фа­бер­же и под­дел­ка­ми под из­де­лия фи­р­мы. От про­да­жи на­гра­б­лен­но­го и вы­ве­зен­но­го на­след­ни­ки не по­лу­чи­ли ни руб­ля.

Ссо­ры в се­мье Фа­бер­же, на­вет на сы­на Ага­фо­на

Де­ла у Фа­бер­же по­шли не­ва­ж­но уже за не­сколь­ко лет до ре­во­лю­ции. Го­до­вой обо­рот фи­р­мы со­став­лял на пи­ке ее де­я­тель­но­сти бо­лее 1 млн зо­ло­тых руб­лей. Пер­вый ощу­ти­мый удар на­нес­ла Пер­вая ми­ро­вая вой­на. Упа­ла вы­руч­ка в Ев­ро­пе: в 1915 го­ду при­ш­лось за­крыть ма­га­зин в Лон­до­не, ра­бо­тав­ший с 1903 го­да под ру­ко­вод­ством сы­на Ни­ко­лая.

К на­ча­лу ре­во­лю­ци­он­ных со­бы­тий Кар­лу бы­ло уже за се­мь­де­сят, он устал и же­лал отой­ти от ак­тив­но­го управ­ле­ния ко­м­па­ни­ей. Стар­ший Фа­бер­же ис­кал на­де­ж­но­го пар­т­не­ра, на ко­то­ро­го мо­ж­но бы­ло воз­ло­жить все во­про­сы управ­ле­ния. По­че­му не на сы­но­вей? Ни­ко­лай по­сто­ян­но жил в Лон­до­не, Алек­сандр — в Москве. Со сред­ним, Ага­фо­ном, Карл рас­со­ри­л­ся и уво­лил его из фи­р­мы. А в спо­соб­но­сти сы­на Ев­ге­ния, по­хо­же, ве­рил ма­ло.

В ито­ге пар­т­не­ром Кар­ла Фа­бер­же стал От­то Ба­у­эр, ди­рек­тор прав­ле­ния фи­р­мы. За год до ре­во­лю­ции фи­р­ма бы­ла ре­ор­га­ни­зо­ва­на в «То­ва­ри­ще­ство на па­ях «К. Фа­бер­же». Ба­у­эр по­лу­чил от Кар­ла Фа­бер­же ге­не­раль­ную до­ве­рен­но­сть, по ко­то­рой ему пе­ре­хо­ди­ло ве­де­ние дел и пра­во при­ня­тия ре­ше­ний. От­то Ба­у­эр, в от­ли­чие от сы­но­вей Кар­ла Фа­бер­же, поль­зо­вал­ся пол­ным до­ве­ри­ем, и это ста­ло ро­ко­вой оши­б­кой юве­ли­ра.

В 1922 го­ду пар­т­нер Ба­у­эр со­об­щил на­след­ни­кам Фа­бер­же, что ни­че­го из их иму­ще­ства от­дать не мо­жет — «в­се от­ня­ли экс­про­при­а­то­ры». Се­мья Фа­бер­же ему не по­ве­ри­ла и со­чла его во­ром. Ак­тив­нее всех пы­тал­ся вер­нуть иму­ще­ство Ев­ге­ний. И че­рез бы­в­ше­го ми­ни­ст­ра юс­ти­ции Лат­вии до­би­л­ся аре­ста Ба­у­э­ра. В тюрь­ме на до­про­се Ба­у­эр со­об­щил, что от на­сле­дия Фа­бер­же не оста­лось ни­че­го, кро­ме ча­сов Breguet. Взять ча­сы Ев­ге­ний от­ка­за­л­ся.

Д­ва­д­ца­то­го ок­тяб­ря 1918 го­да, че­рез ме­сяц по­с­ле бе­г­ства из Рос­сии, Карл Фа­бер­же со­ста­вил за­ве­ща­ние, где пе­ре­чис­лил квар­ти­ры, зе­м­ли, да­чу, кол­лек­ции пред­ме­тов ис­кус­ства, вклю­чая япон­ские ве­щи, кол­лек­цию гео­гра­фи­че­ских карт, гра­вюр, ча­сов, а та­к­же ме­бель, кни­ги и про­чее иму­ще­ство. Но фа­к­ти­че­ски ни­чем этим Карл Фа­бер­же уже не вла­дел: за­ве­ща­ние не име­ло для на­след­ни­ков цен­но­сти. По за­ве­ща­нию Карл Фа­бер­же ли­шал сво­е­го сы­на Ага­фо­на на­след­ства. Он та­к­же осво­бо­дил дру­гих сво­их сы­но­вей от обя­за­тельств по от­но­ше­нию к бра­ту в том слу­чае, ес­ли Ага­фон от­кро­ет сам или при­мет ка­кое-­ли­бо уча­стие в де­ле, кон­ку­ри­ру­ю­щем с То­ва­ри­ще­ством «К. Фа­бер­же». В чем при­чи­на? Ага­фон, слу­жив­ший в фи­р­ме ко­м­мер­че­ским ди­рек­то­ром, был об­ви­нен в рас­тра­те. А уже по­с­ле смер­ти Ба­у­э­ра, ко­то­рый ко­г­да-то и об­ви­нил Ага­фо­на, в этом пре­сту­п­ле­нии при­з­нал­ся один из слу­жа­щих. Карл до это­го не до­жил, он умер, не про­стив сы­на.

Од­на­ко имен­но Ага­фон об­ла­дал кре­п­кой де­ло­вой хват­кой и хо­ро­шо раз­би­рал­ся в фи­нан­со­вых тон­ко­стях биз­не­са. Вся даль­ней­шая жизнь Ага­фо­на под­твер­ж­да­ет си­лу его ха­ра­к­те­ра и здо­ро­вый аван­тю­ризм, ко­то­рым не об­ла­да­ли его бра­тья.

Ко­м­по­зи­ция «Ва­си­л­ки и овес»Getty Images

В Со­вет­ской Рос­сии Ага­фон про­жил 10 лет: два­ж­ды си­дел в тюрь­ме и пе­ре­нес мно­же­ство до­про­сов. Че­ки­сты упор­но ис­ка­ли при­пря­тан­ные се­мьей Фа­бер­же со­кро­ви­ща. Па­ру лет Ага­фон успел по­ра­бо­тать экс­пе­р­том в Го­хра­не, ку­да его опре­де­лил Лев Тро­ц­кий. Все эти го­ды же­на Ага­фо­на Ли­дия и их пя­те­ро де­тей жи­ли в эми­гра­ции — они уеха­ли че­рез год по­с­ле ре­во­лю­ции. Са­мо­го Ага­фо­на из Рос­сии не вы­пус­ка­ли. В 1927 го­ду он бе­жал. К по­бе­гу под­го­то­ви­л­ся ос­но­ва­тель­но: че­рез фин­ское кон­суль­ство пе­ре­пра­вил свое иму­ще­ство, в том чис­ле кол­лек­цию поч­то­вых ма­рок (А­га­фон был фи­ла­те­ли­стом ми­ро­во­го уро­в­ня), в Фин­лян­дию ди­п­ло­ма­ти­че­ской поч­той. Ор­га­ни­зо­вать по­бег по­мог кон­тра­бан­дист Петр Пук­ки­ла. Ага­фон бе­жал в Фин­лян­дию со сво­ей вто­рой се­мьей (же­ной Ма­ри­ей Бор­зо­вой, бы­в­шей бон­ной его стар­ших сы­но­вей, и их сы­ном Оле­гом) в ночь на 11 де­ка­б­ря 1927 го­да.

«Мой па­па­ша все за­ра­нее об­ду­мал. И мы с со­бой в до­ро­гу ни­че­го, кро­ме те­п­лых ве­щей, не бра­ли. Он за­ра­нее, за­дол­го до той но­чи, все цен­но­сти пе­ре­пра­вил в эс­тон­ское по­соль­ство, а от­ту­да ди­п­ло­ма­ти­че­ской поч­той, мы все в це­ло­сти и со­хран­но­сти по­лу­чи­ли в Гель­син­г­фор­се», — пи­сал Олег Фа­бер­же в ме­му­а­рах.

Карл Фа­бер­же и его сы­но­вья не сде­ла­ли глав­но­го: не за­ре­ги­стри­ро­ва­ли имя Кар­ла Фа­бер­же в ка­че­стве тор­го­вой мар­ки.

По­с­ле ре­во­лю­ции Ев­ро­пу и Аме­ри­ку за­хле­ст­ну­ла вол­на под­де­лок «под Фа­бер­же». По­яви­лось да­же та­кое по­ня­тие, как Fauxbergé, то есть «Фаль­ш­бер­же». Од­ним из тех, кто на­ла­дил про­мы­ш­лен­ное про­из­вод­ство под­де­лок, стал «боль­шой друг Со­вет­ской Рос­сии и Со­вет­ско­го Со­ю­за» аме­ри­кан­ский ми­л­ли­ар­дер Ар­манд Ха­м­мер.

Ре­во­лю­ци­о­не­ры и аван­тю­ри­сты. Кто и как в Со­вет­ской Рос­сии за­ра­ба­ты­вал на Фа­бер­же

А­ме­ри­ка­нец Ар­манд Ха­м­мер, сын эми­гран­тов из Одес­сы, при­е­хал в Рос­сию в 1921 го­ду и быст­ро на­шел об­щий язык с Ле­ни­ным: в об­мен на по­став­ки в ра­зо­рен­ную стра­ну ле­карств и пше­ни­цы Ха­м­мер по­лу­чил от во­ждя про­ле­та­ри­а­та пра­во на вы­воз пред­ме­тов ис­кус­ства и мно­же­ство дру­гих пре­фе­рен­ций. Он го­во­рил: «Стать ми­л­ли­о­не­ром не труд­но. Ну­ж­но про­сто до­ж­дать­ся ре­во­лю­ции в Рос­сии».

Ха­м­мер про­жил в Со­вет­ской Рос­сии де­вять лет, пред­став­ляя ин­те­ре­сы кру­п­ных за­па­д­ных ко­м­па­ний, ос­но­вал соб­ствен­ную ка­ран­да­ш­ную фаб­ри­ку и успел пе­ре­пра­вить в Ев­ро­пу огро­м­ное ко­ли­че­ство цен­но­стей.

По иро­нии судь­бы Ха­м­ме­ра по­се­ли­ли в до­ме Ку­пе­че­ско­го об­ще­ства на Куз­не­ц­ком мо­сту, где ра­нь­ше рас­по­ла­гал­ся ма­га­зин Фа­бер­же и сту­дия ху­до­ж­ни­ков фи­р­мы.

В 1927 го­ду ди­рек­тор Ору­жей­ной па­ла­ты Кре­м­ля Дми­т­рий Ива­нов до­би­л­ся по­лу­че­ния из ва­лют­ных ре­зер­вов в фон­ды Кре­м­ля 24 им­пе­ра­тор­ских пас­халь­ных яиц. Од­на­ко в 1930 го­ду вла­сти за­бра­ли для экс­пор­та 11 из них. Эти им­пе­ра­тор­ские яй­ца, как и мно­же­ство дру­гих дра­го­цен­но­стей, ока­за­лись в ру­ках Ха­м­ме­ра. «Не­ко­то­рые ве­щи он по­ку­пал по це­не ма­те­ри­а­ла — на­при­мер, им­пе­ра­тор­ское пас­халь­ное яй­цо «Ре­нес­санс», за 1500 зо­ло­тых руб­лей, в то вре­мя как им­пе­ра­тор­ская се­мья за­пла­ти­ла за не­го 4750 руб­лей», — рас­ска­зы­ва­ет хра­ни­тель кол­лек­ции Фа­бер­же в Му­зе­ях Кре­м­ля Та­тья­на Мун­тян.

Ха­м­мер вы­во­зил со­кро­ви­ща Фа­бер­же из Рос­сии и про­да­вал на ан­ти­к­вар­ных ры­н­ках, а поз­же от­крыл вме­сте с бра­том в Нью-Йор­ке га­ле­рею и ор­га­ни­зо­вал по­точ­ное про­из­вод­ство пас­халь­ных яиц Фа­бер­же и ка­м­не­рез­ных фи­гу­рок. Ха­м­ме­ру уда­лось со­брать во­круг се­бя ма­сте­ров из ма­стер­ских Фа­бер­же и об­за­ве­стись ко­пи­я­ми фи­р­мен­ных пе­тер­бур­г­ских клейм и им­пе­ра­тор­ских шри­ф­тов. В его га­ле­рее ра­бо­тал кон­суль­тант, «с­пе­ци­а­лист по рус­ско­му Фа­бер­же». Он и аген­ты бра­тьев Ха­м­ме­ров вы­да­ва­ли под­дел­ки за ред­кие дуб­ли­ка­ты ори­ги­наль­ных ве­щей Фа­бер­же или да­же за под­лин­ни­ки.

Од­но­вре­мен­но в Ев­ро­пе и Аме­ри­ке друг за дру­гом шли аук­ци­о­ны, на ко­то­рых аген­ты со­вет­ско­го пра­ви­тель­ства про­да­ва­ли под­лин­ные ве­щи Фа­бер­же. На­при­мер, на аук­ци­о­не не­ме­ц­кой ан­ти­к­вар­ной фи­р­мы Rudolph Lepke’s Kunst-Auctions-Haus в Бер­ли­не в 1927 го­ду про­шли са­мые зна­чи­тель­ные в до­во­ен­ный пе­ри­од рас­про­да­жи Фа­бер­же.

В 1933 го­ду из Ору­жей­ной па­ла­ты изъ­я­ли еще че­ты­ре яй­ца. Ее ди­рек­тор Дми­т­рий Ива­нов, не вы­дер­жав раз­гра­б­ле­ния кол­лек­ции и уни­что­же­ния па­мят­ни­ков в Кре­м­ле, кон­чил жизнь са­мо­у­бий­ством. На сле­ду­ю­щий день по­с­ле его ги­бе­ли в Ору­жей­ную па­ла­ту при­шел пред­ста­ви­тель со­вет­ско­го «Ан­ти­к­ва­ри­а­та» с ман­дан­том на изъ­я­тие еще 120 пред­ме­тов.

На этом фо­не биз­нес бра­тьев Ха­м­ме­ров про­цве­тал: ре­кла­ми­руя фи­р­му как «и­м­пе­ра­тор­ский Фа­бер­же», к 1930-м го­дам они со­з­да­ли в Ев­ро­пе и США на­сто­я­щий культ Фа­бер­же.

Га­ле­рея Wartski, один из са­мых име­ни­тых и ав­то­ри­тет­ных ди­ле­ров Фа­бер­же на ан­ти­к­вар­ном ры­н­ке, то­же по­лу­ча­ла ве­щи не­по­сред­ствен­но в Со­вет­ской Рос­сии: за по­ку­п­ка­ми ез­дил ли­ч­но вла­де­лец Wartski Эм­ма­ну­ил Сно­у­мен. Но боль­шую часть пред­ме­тов Фа­бер­же при­вез в Лон­дон в 1927 го­ду де­ло­вой пар­т­нер Wartski: по­об­щав­шись с со­вет­ским пред­ста­ви­те­лем в Па­ри­же, он вы­вез от­ту­да огро­м­ный че­мо­дан юве­ли­р­ных из­де­лий. Так га­ле­рея Wartski ста­ла ев­ро­пей­ским цен­тром про­да­жи про­из­ве­де­ний Фа­бер­же.

Fabergé и Fauxbergé: под­лин­ни­ки и фаль­шив­ки

«В Нью-Йор­ке, на зна­ме­ни­той 47-й ули­це, по­чти ка­ж­дый юве­лир с ам­би­ци­я­ми дер­жит в ящи­ке сто­ла весь не­об­хо­ди­мый на­бор клейм Фа­бер­же», — рас­ска­зы­вал экс­перт по при­кла­д­но­му ис­кус­ству Вла­ди­мир Те­те­рят­ни­ков. Исто­рик Геор­гий Зу­ев в кни­ге «И­м­пе­рия Фа­бер­же» под­твер­ж­дал, что юве­ли­р­ные ма­стер­ские Нью-Йор­ка «вы­пус­ка­ли на ры­нок по­чти без­у­ко­риз­нен­ные под­дел­ки, с точ­ны­ми ко­пи­я­ми клейм и ши­ф­ров».

По­ряд­ка 8–10% от обо­ро­та пред­ме­тов Фа­бер­же со­став­ля­ют под­дел­ки, утвер­ж­да­ет ди­рек­тор му­зея Фа­бер­же в Санкт-Пе­тер­бур­ге Вла­ди­мир Во­рон­чен­ко. По его сло­вам, есть ве­щи и по­лу­фаль­ши­вые — ко­г­да бе­рет­ся не­сколь­ко не под­ле­жа­щих вос­ста­но­в­ле­нию пред­ме­тов и из них де­ла­ет­ся один. «А­ме­ри­ка, Укра­и­на, Гре­ция, Рос­сия — ос­но­в­ные стра­ны-­про­из­во­ди­те­ли под­де­лок, — рас­ска­зал Forbes Life экс­перт аук­ци­он­но­го до­ма Christie’s, ис­сле­до­ва­тель на­сле­дия Фа­бер­же Ва­лен­тин Скур­лов. — Ре­же все­го под­де­лы­ва­ют са­мые из­ве­ст­ные ра­бо­ты Фа­бер­же — пас­халь­ные яй­ца, сюр­при­зы в них, не­ко­то­рые юве­ли­р­ные укра­ше­ния, ме­ха­ни­че­ские кук­лы-ав­то­ма­то­ны и ча­сы, в осо­бен­но­сти с ги­льо­ше-­э­ма­лью. От­ча­сти по­то­му, что эти пред­ме­ты уже хо­ро­шо изу­че­ны, а от­ча­сти — в си­лу их сло­ж­но­сти. Фа­бер­же все­г­да ис­поль­зо­вал швей­ца­р­ские ме­ха­низ­мы, по­это­му его ве­щи ра­бо­та­ют и сто лет спу­стя, а вот под­де­лать та­кой ме­ха­низм край­не сло­ж­но».

Фа­сад ма­га­зи­на Кар­ла Фа­бер­же Getty Images

Ча­ще под­де­лы­ва­ют, на­при­мер, ка­м­не­рез­ную пла­сти­ку. «Это про­ще и де­шев­ле. Глав­ное, что тре­бу­ет­ся, — по­до­брать ка­м­ни из пра­виль­но­го ме­сто­ро­ж­де­ния, — го­во­рит Вла­ди­мир Во­рон­чен­ко. — Искус­ство об­ра­бо­т­ки ка­м­ня в Рос­сии все­г­да бы­ло на вы­со­ком уро­в­не». «Ва­ж­но по­ни­мать раз­ни­цу ме­ж­ду под­дел­ка­ми с фаль­ши­вы­ми клей­ма­ми и ве­ща­ми, сти­ли­зо­ван­ны­ми «под Фа­бер­же», не по­в­то­ря­ю­щи­ми пред­ме­ты, ко­то­рые уже бы­ли про­из­ве­де­ны», — уточ­ня­ет Ва­лен­тин Скур­лов. Кол­лек­ци­о­не­ры по­ни­ма­ют, что под­дел­ки не­из­бе­ж­ны, и ста­ра­ют­ся об­ра­тить та­кие си­ту­а­ции се­бе на поль­зу: в ка­та­ло­гах пуб­ли­ку­ют и спи­сок под­де­лок, раз­де­лы «Фаль­ш­бер­же», Fauxbergé.

В 1931 го­ду на ры­н­ке Ев­ро­пы по­яви­лась ко­м­па­ния Fabergé Inc. Под то­вар­ным зна­ком Fabergé ста­ла про­да­вать­ся пар­фю­ме­рия и ту­а­лет­ные при­на­д­ле­ж­но­сти. Это не про­сто Fauxbergé, а от­дель­ный биз­нес.

И тут то­же не обо­ш­лось без Ар­ман­да Ха­м­ме­ра.

Как ку­пить бренд Fabergé за $25 000

Ко­м­па­нию Fabergé Inc. за­ре­ги­стри­ро­вал друг Ха­м­ме­ра, ис­пан­ский биз­нес­мен Са­му­эль Ру­бин, экс­пор­тер мы­ла и олив­ко­во­го мас­ла. Ко­г­да в Ис­па­нии на­ча­лась гра­ж­дан­ская вой­на и ста­ло не до мас­ла, Ру­бин по со­ве­ту Ха­м­ме­ра ос­но­вал но­вую ко­м­па­нию, Fabergé Inc., ко­то­рая за­ня­лась про­из­вод­ством оде­ко­ло­на и ду­хов. Се­мья Фа­бер­же слу­чай­но узна­ла об этом в 1945 го­ду. В это же вре­мя бра­тья Фа­бер­же, Ев­ге­ний и Алек­сан­др, пы­та­лись воз­ро­дить се­мей­ное де­ло: за­ре­ги­стри­ро­ва­ли в Па­ри­же ко­м­па­нию Fabergé & Cie и от­кры­ли ма­стер­скую, где чи­ни­ли ста­рые из­де­лия и про­из­во­ди­ли но­вые по ста­рым эс­ки­зам. Вме­сте с сы­но­вья­ми Кар­ла Фа­бер­же ра­бо­та­ли бы­в­шие ма­сте­ра от­цо­в­ской фи­р­мы.

Бра­тья Фа­бер­же пы­та­лись за­щи­тить пра­ва се­мьи на бренд и по­да­ли су­деб­ный иск про­тив Са­му­э­ля Ру­би­на. На су­де вы­яс­ни­лось, что бренд «Фа­бер­же» ни­ко­г­да не су­ще­ство­вал в юри­ди­че­ском по­ле, он не был за­ре­ги­стри­ро­ван.

Тем вре­ме­нем Ру­бин за­ре­ги­стри­ро­вал то­вар­ный знак Fabergé и в США. Тя­ж­ба дли­лась шесть лет. Бра­тья Фа­бер­же про­и­г­ра­ли. Как объ­яс­ня­ет Ва­лен­тин Скур­лов, по ре­ше­нию су­да Са­му­эль Ру­бин мог ис­поль­зо­вать имя Fabergé в от­но­ше­нии ши­ро­ко­го ря­да то­вар­ных групп (от ре­м­ней до на­кла­док на су­м­ки), за что за­пла­тил Fabergé & Cie $25 000.

По су­ти, это един­ствен­ная вы­пла­та за пра­во ис­поль­зо­ва­ния брен­да, ко­то­рую ко­г­да-­ли­бо по­лу­ча­ли на­след­ни­ки Кар­ла Фа­бер­же.

В­п­лоть до се­го­д­ня­ш­не­го дня се­мья Фа­бер­же не по­лу­ча­ет ни­че­го за на­сле­дие сво­е­го пред­ка. Ко­г­да ко­м­пе­н­са­цию Ру­би­на раз­де­ли­ли ме­ж­ду все­ми на­след­ни­ка­ми, ка­ж­до­му Фа­бер­же до­ста­лось в ито­ге око­ло $800, утвер­ж­да­ет Ва­лен­тин Скур­лов. Fabergé & Cie за­кры­лась в 1960 го­ду по­с­ле смер­ти Ев­ге­ния, сы­на Кар­ла Фа­бер­же.

В 1964 го­ду Ру­бин про­дал Fabergé Inc. кос­ме­ти­че­ской ко­м­па­нии Rayette за $26 млн. С это­го мо­мен­та бренд стал вы­пус­кать кос­ме­ти­ку, пар­фю­ме­рию, то­ва­ры ли­ч­ной ги­ги­е­ны, юве­ли­р­ные из­де­лия.

В 1984 го­ду Riklis Family Corporation вы­ку­пи­ла Fabergé Inc. за $670 млн.

В 1989 го­ду Fabergé Inc. при­об­ре­ла гло­баль­ная кор­по­ра­ция Unilever за $1,5 млрд.

Unilever не толь­ко за­ре­ги­стри­ро­ва­ла в ка­че­стве то­вар­но­го зна­ка Fabergé в ши­ро­ком ас­сор­ти­мен­те то­ва­ров по все­му ми­ру, но и пре­до­ста­ви­ла ли­цен­зии на про­из­вод­ство и про­да­жу от­дель­ных ви­дов про­дук­ции под брен­дом Fabergé. На­ря­ду с оч­ка­ми, пар­фю­ме­ри­ей, сто­ло­вым се­ре­бром, фар­фо­ром и про­чи­ми ве­ща­ми свое скро­м­ное ме­сто в спис­ке за­ни­ма­ли и юве­ли­р­ные из­де­лия. И тут брен­ду, на­ко­нец, не­м­но­го по­вез­ло.

В 1989 го­ду экс­клю­зив­ные пра­ва на ли­цен­зии по про­из­вод­ству юве­ли­р­ных из­де­лий и ча­сов при­об­ре­ла не­ме­ц­кая юве­ли­р­ная фи­р­ма Victor Mayer. По­чти за 20 лет дей­ствия ли­цен­зии фи­р­ма со­з­да­ла боль­шое ко­ли­че­ство но­вых юве­ли­р­ных из­де­лий и пас­халь­ных яиц в сти­ли­сти­ке Фа­бер­же из зо­ло­та и пла­ти­ны с дра­го­цен­ны­ми ка­м­ня­ми и эма­ля­ми. Кро­ме этой не­боль­шой ко­м­па­нии, юве­ли­р­ное на­прав­ле­ние Fabergé ма­ло ко­го ин­те­ре­со­ва­ло: в США Fabergé зна­ли как кос­ме­ти­че­ский бренд.

К 2006 го­ду Fabergé по-­пре­ж­не­му оста­вал­ся брен­дом, вы­пус­ка­ю­щим то­ва­ры по­в­се­д­нев­но­го спро­са. Хо­тя по­пы­т­ки про­дви­гать юве­ли­р­ное на­прав­ле­ние Unilever все-та­ки пред­при­ни­мал, вы­пус­кал «кол­лек­ции» раз­ных юве­ли­р­ных ве­щей (экс­плу­а­ти­руя в ос­но­в­ном пас­халь­ные яй­ца) и вме­сте с оч­ка­ми и фар­фо­ром про­да­вал в уни­вер­ма­гах Нью-Йор­ка. К сча­стью, по­пы­т­ки бы­ли не очень успе­ш­ные и окон­ча­тель­но дис­кре­ди­ти­ро­вать юве­ли­р­ный бренд ко­м­па­ния не успе­ла.

Не­у­ди­ви­тель­но, что в ито­ге ми­л­ли­ар­де­ру Ви­к­то­ру Век­сель­бер­гу при­ш­ла в го­ло­ву мысль вер­нуть брен­ду пре­ж­ние пра­ва и вдох­нуть в не­го но­вые си­лы.

Вос­со­з­дать из ру­ин са­мый из­ве­ст­ный в ми­ре рус­ский бренд Век­сель­берг не успел. Его ин­те­ре­сы сра­зу же стол­к­ну­лись с ин­те­ре­са­ми его биз­нес-­пар­т­не­ра. За бренд обо­им при­ш­лось бо­роть­ся, де­ло кон­чи­лось су­дом.

Борь­ба Ви­к­то­ра Век­сель­бер­га за Fabergé

По­на­ча­лу все шло хо­ро­шо: пе­ре­го­во­ра­ми с Unilever за­ня­л­ся ин­ве­сти­ци­он­ный ди­рек­тор ГК «Ре­но­ва» Вла­ди­мир Куз­не­цов, но­вый ак­тив дол­жен был вой­ти в ин­ве­сти­ци­он­ный фонд Pallinghurst Resources. На па­ри­тет­ных на­ча­лах фонд кон­тро­ли­ро­вал­ся ко­м­па­ни­ей «Ре­но­ва» и биз­нес-­пар­т­не­ром Век­сель­бер­га по СУАЛу, юж­но­а­ф­ри­кан­ским пред­при­ни­ма­те­лем Брай­а­ном Ги­л­бер­т­со­ном.

Как со­об­ща­ла га­зе­та «Ве­до­мо­сти», вме­сте со сво­и­ми пар­т­не­ра­ми и сы­ном Шо­ном Ги­л­бер­т­сон до­го­во­ри­л­ся о вы­ку­пе под­раз­де­ле­ния Unilever, Unilever Lever Fabergé, су­м­ма сдел­ки — по­ряд­ка $36 млн — всех устро­и­ла.

Ги­л­бер­т­сон — один из ос­но­в­ных вла­дель­цев кру­п­ней­шей в ми­ре ко­м­па­нии по до­бы­че изу­мру­дов, ру­би­нов и аме­ти­стов в Мо­за­м­би­ке и За­м­бии. Воз­мо­ж­но, по­ни­ма­ние то­го, ка­кие воз­мо­ж­но­сти по­лу­ча­ет вла­де­лец дра­го­цен­ных ко­пий, во­ору­жен­ный ис­то­ри­че­ским юве­ли­р­ным брен­дом, и сыг­ра­ло в ис­то­рии с по­ку­п­кой Fabergé ро­ко­вую роль.

22 де­ка­б­ря 2006 го­да спе­ци­аль­но со­з­дан­ная ко­м­па­ния Project Egg Ltd Брай­а­на Ги­л­бер­т­со­на при­об­ре­ла гло­баль­ный пор­т­фель то­вар­ных зна­ков, ли­цен­зий и свя­за­н­ных с ним прав, от­но­ся­щих­ся к брен­ду Fabergé. Project Egg Ltd (став­шая поз­же Fabergé Limited) во­ш­ла в струк­ту­ру Pallinghurst без ве­до­ма вла­дель­ца «Ре­но­вы». Са­мо­му Век­сель­бер­гу Ги­л­бер­т­сон, уже по­ки­нув­ший к то­му мо­мен­ту СУАЛ, пред­ло­жил стать ос­но­в­ным ин­ве­сто­ром но­во­го про­ек­та.

Ви­к­тор Век­сель­берг стал об­ла­да­те­лем са­мо­го зна­чи­мо­го в ми­ре со­бра­ния Фа­бер­же Игорь Рус­са / РИА Но­во­сти

Све­же­при­об­ре­тен­ные пра­ва на вы­пуск вось­ми ви­дов про­дук­ции (от кос­ме­ти­ки до оде­ж­ды) Ги­л­бер­т­со­на и Век­сель­бер­га ма­ло ин­те­ре­со­ва­ли. В цен­т­ре их ко­м­мер­че­ских ин­те­ре­сов сто­я­ла ис­клю­чи­тель­но воз­мо­ж­ность про­из­вод­ства ве­щей из дра­го­цен­ных ка­м­ней. В ок­тяб­ре 2007 го­да Pallinghurst Resources пуб­ли­ч­но за­яв­ля­ла о на­ме­ре­ни­ях груп­пы ин­ве­сто­ров по­тра­тить до $450 млн на раз­ра­бо­т­ку цвет­ных ка­м­ней для про­из­вод­ства пред­ме­тов рос­ко­ши под брен­дом Fabergé. В чис­ле ин­ве­сто­ров участ­ни­ки ры­н­ка на­зы­ва­ли и Ви­к­то­ра Век­сель­бер­га. Но и с эти­ми до­го­во­рен­но­стя­ми не сло­жи­лось, из-­за че­го Век­сель­берг и Ги­л­бер­т­сон су­ди­лись друг с дру­гом. Один из по­след­них про­цес­сов со­сто­я­л­ся в 2012 го­ду. К это­му мо­мен­ту Ги­л­бер­т­сон уже успел от­крыть сеть ма­га­зи­нов Fabergé в зна­ко­вых для брен­да ме­стах — Же­не­ве, Гон­кон­ге, Нью-Йор­ке и Лон­до­не, пи­са­ла лон­дон­ская Telegraph.

В том же го­ду пор­т­фель­ная ко­м­па­ния Ги­л­бер­т­со­на Gemfield при­об­ре­ла Fabergé Limited при­мер­но за $90 млн. То­г­да же пред­ста­ви­те­ли ко­м­па­нии Ви­к­то­ра Век­сель­бер­га оста­ви­ли су­деб­ные пре­тен­зии к ко­м­па­нии Брай­а­на Ги­л­бер­т­со­на. «С­пор с Брай­а­ном Ги­л­бер­т­со­ном, как и об­ла­да­ние им брен­дом Fabergé, уже свер­шив­ший­ся ис­то­ри­че­ский факт. Даль­ней­шие раз­би­ра­тель­ства Век­сель­бер­га не ин­те­ре­су­ют», — рас­ска­зал Forbes Life ис­точ­ник из бли­жай­ше­го окру­же­ния ми­л­ли­ар­де­ра.

Год спу­стя, в 2013-м, Век­сель­берг от­крыл в Пе­тер­бур­ге Му­зей Фа­бер­же. Не за­да­лась и тор­го­в­ля пред­ме­та­ми Fabergé у биз­не­сме­на Вла­ди­ми­ра Во­рон­чен­ко. Сей­час Во­рон­чен­ко воз­глав­ля­ет Му­зей Фа­бер­же в Пе­тер­бур­ге, а сеть юве­ли­р­ных бу­ти­ков Louvre, со­кра­тив­ша­я­ся до двух ма­га­зи­нов, боль­ше не тор­гу­ет Fabergé.

Воз­вра­ще­ние ле­ген­дар­но­го брен­да все же со­сто­я­лось — в со­вре­мен­ной ин­кар­на­ции в ис­пол­не­нии юж­но­а­ф­ри­кан­ско­го биз­не­сме­на. Су­дя по сай­ту Gemfield, ко­м­па­нии се­го­д­ня при­на­д­ле­жат ма­га­зи­ны Fabergé в 21 стра­не по все­му ми­ру — от Бах­рей­на до Укра­и­ны. По иро­нии судь­бы бу­тик Fabergé в Ба­ден-Ба­де­не на­хо­ди­т­ся бук­валь­но на од­ной ули­це с му­зе­ем Фа­бер­же, от­кры­тым рос­сий­ским биз­не­сме­ном Алек­сан­дром Ива­но­вым.

С сай­та Gemfields.com ле­г­ко пе­рей­ти на Faberge.com, с ко­то­ро­го смо­т­рит фо­то­гра­фия пра­внуч­ки Кар­ла Фа­бер­же Та­тья­ны, там же ци­та­та из на­пи­сан­ной ею кни­ги об ис­то­рии юве­ли­р­но­го до­ма. Но Та­тья­на Фе­до­ро­в­на Фа­бер­же ни­ка­ко­го от­но­ше­ния к Gemfield не име­ет. Един­ствен­ный, кто из по­то­м­ков Фа­бер­же со­гла­си­л­ся со­труд­ни­чать с ко­м­па­ни­ей Ги­л­бер­т­со­на, — ан­г­ли­чан­ка Са­ра Фа­бер­же. Так, че­рез 90 лет по­с­ле ре­во­лю­ции 1917 го­да, в ок­тяб­ре 2007 го­да на­след­ни­ки и бренд Фа­бер­же все-та­ки вос­со­е­ди­ни­лись. Кто же се­го­д­ня про­дол­жа­ет ди­на­стию Фа­бер­же?

Со­вре­мен­ные по­то­м­ки Фа­бер­же то­же де­ла­ют яй­ца. Но де­ре­вян­ны­е

По те­ле­фон­но­му но­ме­ру с ко­дом Фран­ции Forbes Life от­ве­ча­ет яс­ный звон­кий го­лос — по­ве­рить в то, что труб­ку взя­ла 88-лет­няя да­ма, не­воз­мо­ж­но. Пра­внуч­ка Кар­ла Фа­бер­же Та­тья­на Фе­до­ро­в­на, гра­ж­дан­ка Швей­ца­рии, жи­вет во Фран­ции.

Та­тья­на Фа­бер­же — хра­ни­тель се­мей­но­го ар­хи­ва — со­тен пи­сем, ко­то­ры­ми об­ме­ни­ва­лись сы­но­вья, до­ве­рен­ные ли­ца, кон­тр­а­ген­ты, мно­же­ство род­ствен­ни­ков и вну­ков Кар­ла Фа­бер­же, сре­ди ко­то­рых и ее отец Фе­дор, сын Ага­фо­на, бе­жав­ше­го из Со­вет­ской Рос­сии по льду Фин­ско­го за­ли­ва.

«О­щу­ще­ния, что Фа­бер­же — это боль­шая се­мья, ко­то­рая рас­ки­да­на по все­му ми­ру, к со­жа­ле­нию, нет, — рас­ска­зы­ва­ет Forbes Life Та­тья­на Фе­до­ро­в­на. — Фа­к­ти­че­ски от­но­ше­ния пре­р­ва­лись еще на уро­в­не мо­е­го по­ко­ле­ния, жи­ву­ще­го в раз­ных стра­нах».

Бра­зи­лия, Ав­стра­лия, Ве­ли­ко­бри­та­ния, Фин­лян­дия, Фран­ция, Швей­ца­рия — ме­ста жи­тель­ства по­то­м­ков Кар­ла Фа­бер­же. Се­год­ня их око­ло 30 че­ло­век, а фа­ми­лию Фа­бер­же но­сят при­мер­но два­д­цать. В пол­ном смыс­ле сло­ва «на­след­ни­ка­ми» мо­ж­но на­з­вать лишь трех-­че­ты­рех че­ло­век, так или ина­че свя­за­в­ших свою жизнь с юве­ли­р­ным ис­кус­ством и изу­че­ни­ем ис­то­рии ди­на­стии. «На­ши род­ствен­ни­ки в Бра­зи­лии о фа­к­те род­ства с Фа­бер­же узна­ли от ме­ня, — го­во­рит Та­тья­на Фа­бер­же. — Но я разо­ча­ро­ва­ла их тем, что у ме­ня ма­ло де­нег».

В Бра­зи­лии жи­вут 17 по­то­м­ков Фа­бер­же. Боль­шин­ство из них по сей день но­сят зна­ме­ни­тую фа­ми­лию, но не го­во­рят и не чи­та­ют по-рус­ски. Пер­вые пред­ста­ви­те­ли ди­на­стии ока­за­лись в Бра­зи­лии в 1923 го­ду. По­че­му-то боль­шин­ство де­тей аван­тю­ри­ста Ага­фо­на тя­го­те­ло к сель­ско­му хо­зяй­ству, а не к юве­ли­р­но­му ис­кус­ству. Они хо­ро­шо по­м­ни­ли по­бег из ре­во­лю­ци­он­ной Рос­сии, тя­же­лую юно­сть, ко­г­да, что­бы вы­жить, они с ма­те­рью раз­во­ди­ли кур. Ед­ва до­сти­г­нув 22–24 лет, стар­шие сы­но­вья Ага­фо­на пе­ре­бра­лись на дру­гой кон­ти­нент, по­даль­ше от Ев­ро­пы.

Пер­вым в Бра­зи­лию при­е­хал внук Кар­ла Фа­бер­же, сын Ага­фо­на и то­же Ага­фон. Он окон­чил кон­сер­ва­то­рию в Цю­ри­хе, но пред­по­чел сель­ское хо­зяй­ство в Бра­зи­лии. Его мла­д­ший брат Петр, окон­чив в Швей­ца­рии аг­ро­но­ми­че­скую шко­лу, то­же уехал в Бра­зи­лию. Стал фер­ме­ром Рю­рик: он окон­чил в Швей­ца­рии шко­лу пти­це­вод­ства и стал вла­дель­цем фер­мы на две ты­ся­чи кур (что, к сло­ву, по­мо­г­ло ему с ма­те­рью пе­ре­жить Вто­рую ми­ро­вую вой­ну). Сво­ей се­мьи и де­тей у Рю­ри­ка не бы­ло, как и у его бра­та Иго­ря, кутю­рье и ди­зай­не­ра юве­ли­р­ных укра­ше­ний. Не бы­ло де­тей и в бра­ках Ага­фо­на-м­ла­д­ше­го и Пет­ра.

«Ча­стые без­дет­ные бра­ки или во­об­ще от­сут­ствие де­тей — на­ша ха­ра­к­тер­ная чер­та, она и ста­ла при­чи­ной то­го, что свя­зи в ди­на­стии Фа­бер­же по­чти обо­р­ва­лись»,— го­во­рит Та­тья­на Фа­бер­же.

К сча­стью, ее от­ца Фе­до­ра, пя­то­го сы­на Ага­фо­на, сель­ское хо­зяй­ство в Бра­зи­лии не за­ин­те­ре­со­ва­ло. Он окон­чил в Же­не­ве шко­лу де­ко­ра­тив­но­го ис­кус­ства и на про­тя­же­нии 20 лет, до 1970 го­да, за­ни­мал­ся про­из­вод­ством экс­клю­зив­ных юве­ли­р­ных из­де­лий под мар­кой «Фе­о­дор Фа­бер­же», а дочь Та­тья­на ему во всем по­мо­га­ла. При этом Та­тья­на 38 лет про­ра­бо­та­ла по­мо­щ­ни­ком ру­ко­во­ди­те­ля в швей­ца­р­ском ЦЕРНе. Та­тья­на на­пи­са­ла 12 книг об ис­то­рии ди­на­стии, ос­но­ва­ла фонд «Та­тья­на Фа­бер­же».

И­м­пе­ра­тор­ское яй­цо «Лав­ро­вое де­ре­во»Куль­тур­но-и­сто­ри­че­ский фонд «С­вязь вре­мен». Му­зей Фа­бер­же в Санкт-Пе­тер­бур­ге

На­и­бо­лее ин­те­рес­но судь­бы скла­ды­ва­лись по­че­му-то у вне­бра­ч­ных до­че­рей и сы­но­вей по­то­м­ков Фа­бер­же. Де­вя­тый внук Кар­ла Фа­бер­же, ан­г­ли­ча­нин Те­о­дор Ву­далл, не­за­кон­но­ро­ж­ден­ный, сыг­рал клю­че­вую роль в со­вре­мен­ной ис­то­рии брен­да Фа­бер­же. Его отец Ни­ко­лай-Лео­польд Фа­бер­же был та­лан­т­ли­вым фо­то­гра­фом (в 1922 го­ду он во­шел в чис­ло луч­ших фо­то­гра­фов Ве­ли­ко­бри­та­нии). Ни­ко­лай был же­нат на на­тур­щи­це и мо­де­ли Мо­ри­он Тат­тер­шел, де­тей в бра­ке не бы­ло. Его сын Те­о­дор по­яви­л­ся на свет в ре­зуль­та­те ко­ро­т­кой лю­бо­в­ной ин­три­ж­ки. Тай­ну сво­е­го про­ис­хо­ж­де­ния Те­о­дор, став­ший та­лан­т­ли­вым гра­ви­ро­в­щи­ком и рез­чи­ком по де­ре­ву, узнал слу­чай­но. То­г­да Те­о­дор Ву­далл про­шел ге­не­ти­че­скую экс­пе­р­ти­зу, был при­знан сы­ном сво­е­го от­ца и взял фа­ми­лию Фа­бер­же. А в 1985 го­ду вме­сте с биз­не­сме­ном Фи­ли­п­пом Би­р­кен­ш­тей­ном ос­но­вал мар­ку «Пе­тер­бур­г­ская кол­лек­ция Тео Фа­бер­же» и от­крыл од­но­и­мен­ный ма­га­зин в Лон­до­не. Фи­р­ма Тео Фа­бер­же вы­пус­ка­ет пас­халь­ные яй­ца из до­ро­гих и ред­ких по­род де­ре­ва (а­ф­ри­кан­ских ро­зо­во­го и буб­бин­га, ар­ген­тин­ско­го ко­ко­бо­ло). Его дя­дя Олег Ага­фо­но­вич, ко­то­рый бе­жал с от­цом в Фин­лян­дию, не толь­ко не при­з­на­вал род­ства, но и вы­сме­и­вал де­ре­вян­ные яй­ца.

Е­дин­ствен­ная дочь Те­о­до­ра Са­ра то­же ра­бо­та­ет в се­мей­ной фи­р­ме, чис­ли­т­ся ди­зай­не­ром, хо­тя спе­ци­аль­но­го об­ра­зо­ва­ния у нее нет. Фи­р­ма вы­пус­ка­ет в ос­но­в­ном пас­халь­ные яй­ца, яй­ца-бре­ло­ки, ча­сы и да­же фло­раль­ные ко­м­по­зи­ции — все в тра­ди­ци­ях ле­ген­дар­ной фи­р­мы, но уже из раз­ря­да би­жу­те­рии. 60-лет­няя Са­ра и ее 28-лет­ний сын Джо­шуа Фа­бер­же жи­вут в Ан­г­лии. Не­сколь­ко лет на­зад их «Пе­тер­бур­г­ская кол­лек­ция Тео Фа­бер­же» во­ш­ла в со­став Pallinghurst. Экс­перт рос­сий­ско­го ан­ти­к­вар­но­го ры­н­ка го­во­рит, что Са­ра — со­труд­ник ко­м­па­нии Ги­л­бер­т­со­на. Биз­не­смен при­об­рел се­мей­ную ко­м­па­нию, ней­тра­ли­зо­вав воз­мо­ж­но­го кон­ку­рен­та. А из­ве­ст­ную фа­ми­лию ис­поль­зу­ет как ин­стру­мент по­вы­ше­ния ло­яль­но­сти и ин­те­ре­са к брен­ду.

По­стро­ить со­вре­мен­ный юве­ли­р­ный бренд Фа­бер­же в ито­ге уда­лось тор­го­в­цу дра­го­цен­ны­ми ка­м­ня­ми из Юж­ной Аф­ри­ки, а не по­то­м­кам Фа­бер­же.

Хра­ни­тель ар­хи­ва се­мьи Фа­бер­же Та­тья­на жи­вет од­на на ста­рой фер­ме не­по­да­ле­ку от Же­не­вы вме­сте с ко­том и ла­б­ра­до­ром Ро­к­ки. Не­сколь­ко раз Та­тья­на Фа­бер­же бы­ла в Пе­тер­бур­ге, за­хо­ди­ла в Му­зей Фа­бер­же, где, как она ска­за­ла, «в­се хо­ро­шо по­ка­за­но». Та­тья­на Фе­до­ро­в­на от­ли­ч­но по­м­нит, как ее дя­дя Ев­ге­ний Фа­бер­же бо­лее 30 лет бо­рол­ся с со­вет­ски­ми вла­стя­ми, пы­та­ясь до­бить­ся ко­м­пе­н­са­ции. Те­перь эти по­пы­т­ки пре­кра­ти­лись.

«Бо­роть­ся даль­ше бес­по­лез­но, к то­му же нель­зя жить про­ш­лым, — Та­тья­на Фа­бер­же го­во­рит мед­лен­но, тща­тель­но под­би­ра­ет сло­ва. — Карл Фа­бер­же все­г­да пы­тал­ся най­ти све­жие ин­те­рес­ные идеи и сам за­да­вал мо­ду. Ес­ли бы Карл Фа­бер­же был жив, он сей­час стал бы ве­ли­ким юве­ли­ром».